Как можно провести три выходных дня, подобравшихся нынче к 8 Марта? Я отправилась в Екатеринбург. Каждый его закоулок таит какую-нибудь историю. Даже обычный Дворец детского творчества. Двести лет назад эта усадьба принадлежала купцу Расторгуеву. А сейчас, говорят, под зданием и парком проходят подземные ходы, где купец прятал золото. И я прошлась по этому парку, золота не обнаружила, зато впечатлений получила массу и обзор с усадебной горки открывается прекрасный.
Но главной целью моей поездки было посещение театров. Свердловск всегда славился своей театральной школой, и театроману есть из чего выбрать. ТЮЗ, театр оперы и балета, театр драмы, музыкальной комедии, театр кукол, малый драматический театр «Театрон», театр балета «Щелкунчик», театральный центр «Волхонка», Камерный театр музея писателей Урала, учебный театр ЕГТИ и «Коляда-театр». Ставлю его на последнее место, потому что о нём большей частью и пойдёт речь.

«Два плюс два»
Практически едва приехав и стремительно выкупив заказанные по телефону билеты, попала на дневной премьерный показ спектакля «Два плюс два».
Название ассоциируется с лёгонькой кинокомедией шестидесятых годов — курортной, интеллигентной, романтической. Ассоциация если и намеренная, то весьма ироничная. Вместо курорта — глухая деревня и палатка с луком, вместо интеллигентных разговоров — брань и просторечие; вместо «романтизьму»… Нет, неправда, не вместо, любовь тут присутствует, и может быть, именно о ней и речь. Или не о ней?
«Ты знаешь, как люблю я… И как я её ненавижу… Тут все на своих местах, я сохраню всё для тебя, я жду тебя и ждать стану вечно, Митенька мой…»
Так заканчивается первый акт спектакля, который носит отдельно название — «КЛИН-ОБОЗ». Это о писательнице, которая купила в деревне дом и приходит к единственной соседке с просьбой присмотреть за купленным. А у соседки Натальи — муж Митя «на цугундере», кресты, нарисованные фломастером на стенке, у соседки — надпись «КЛИН-ОБОЗ» на руке. Она обозначает — «Как люблю и ненавижу, один Бог об этом знает». Это — заклятие от «мокрой и гнилой», которая, прямо сошедшая из американских ужастиков, по мнению Натальи, пожирает людей изнутри. Две пятидесятилетние женщины (в исполнении молодых актрис — в «Коляда-театре» все актёры молодые), городская Ирина и деревенская Наталья — ворвались в жизнь друг друга, сминают, калечат, плачут, не понимают, жалеют — и никогда не смогут жить по-прежнему после этой встречи. Даже не проговариваемое Натальей «ё» кажется не просто придуманным Колядой диалектом, а некоей то ли недоговорённостью, то ли неосознанностью жизни, над которой герои бьются и никак не могут довести до конца.
Это — комедия, но страшно от неё до мурашек по коже.
Второй акт «Два плюс два» — «Икар». Отчиму и пасынку по сорок лет. Они торгуют луком. Ругаются. Вспоминают детство. «Отчим» Толя — бедное, но весёлое. «Пасынок» Саша — нелепое. Мать изо всей силы выискивала у него таланты — писателя, художника, наконец летуна: «А я боялся высоты. Но она мне внушила, что я — Икар. Ни на кого не похож. Она делала из меня значимого, но не выходило. Она записала меня в эту секцию — прыгать с моста. Допрыгался. Сломал позвоночник и ногу. Еле хожу. Нога не гнётся. Калекой сделала на всю жизнь. Твоя жёнушка. Моя мамочка!»
И вот сын решает сделать поступок «единственный раз за сорок лет» — уехать от матери работать в Турцию, к морю. Но та, оказывается, спрятала его паспорт — и уехать он не может. И в конце концов, что такое Турция? В чём тут драма? А потому что «Тут нет моря у вас, Толян! Тут выжженные пустые улицы, дома-«хрущёвки», в них тоска, тоска одна, нет радости, нету любви, Толян?!» И тихо плачет никуда не уехавший Саша, и так же беззвучно, но горько плачет зал — маленький «домашний» зал «Коляда-театра».
«Ромео и Джульетта»
Этот балет шёл, на мою удачу, как раз в праздничные дни в прославленном театре оперы и балета. Места у меня оказались замечательные, в центре, и я имела полную возможность удовлетворить своё эстетическое любопытство, а самое главное — послушать «живую», в исполнении оркестра, музыку.

«Всеобъемлюще»
«Коляда-театр» — деревянное одноэтажное здание. К нему больше всего подходит слово — «уютно». Уютно горят перед ним гирлянды, уютно внутри всё устлано половичками и обставлено домашними вещами. То ли музей старых вещей — с бюстом Ленина, старинными часами и гипсовыми, ушедшими в прошлое статуэтками, то ли на самом деле прошлое? В комнате — теперь, получается, холле, стоит самовар и для ранних гостей крутят записанные на плёнку спектакли.
Ага, а вот и звонок — мелодия «Пусть всегда будет солнце», и нас пускают в маленький зальчик. Сцена здесь не поднята, и зрители «нулевого» ряда сидят возле самых артистов.
Речь в спектакле — о двух пожилых актрисах, одна уже списана в суфлёры, другой ещё хочется продержаться, и вот она сочинила пьесу «Всеобъемлюще». А их диалоги — то слёзные, то смешные — прерывает выносящаяся на сцену танцующая компания молодых актёров — то они в женских платьях, то в стильных костюмах. Под занавес в пляс вытаскивают на сцену и зрителей «нулевого» ряда! Одной парочке из числа невольных артистов удалось улизнуть. Я же не сумела. Да и не стала позорно сбегать — сбацала как смогла! Ничего, смеялись и хлопали. Правда, подозреваю, что не мне — актёрам.
Да, актёрам «Коляда-театра» не только аплодисменты, низкий поклон им. Пожалуй, именно здесь я и поняла, что такое настоящий театр. И это несмотря на то, что частный театр драматурга Николая Коляды весьма небогат, а порой и прямо стеснён в средствах. И всё-таки — на всероссийских, международных и зарубежных конкурсах и фестивалях театр гремит. А внешне — маленький уютный домик…

«Как вернуть мужа?»

Задалась я этим вопросом не просто так, а прямо на одноимённом спектакле в театре музыкальной комедии. «Как вернуть…» как раз и является этой самой музыкальной комедией с незатейливым сюжетом: легкомысленной женой, рассерженным мужем, подругой-советчицей — и с прекрасными голосами актёров. В праздничный день 8 Марта все были довольны увидеть эту премьеру.
А вечером я снова в «Коляда-театре». Здесь идёт «Группа ликования», «дико смешная комедия в двух действиях», как гласит афиша. И впрямь, очень смеялись, но смеялись порой задумчиво, а порой — над самими собой. Такое свойство этого театра.
Примечательно, что Николай Коляда, режиссёр и автор пьес, каждый раз выходил на поклон, и его встречали очень бурно.

«Амиго»
Смотрю уже перед самым отъездом. Пожалуй, ради этого спектакля и приехала. Просто описать его — трудно. Тут шум, гам и ссоры. Тут переезжает семья — бабушка, мать и сын. Их квартиру покупает бывшая порнозвезда Нина. И как так получается, что ершистый и грубоватый внук Костя видит в Нине умершую «суицидом» сестру Нину? И получается, что ли «понарошку», то ли — а чем чёрт не шутит, вдруг правда? — Нина любила Костю ещё до того, как увидела. Назову артистов — Ирина Ермолова и Олег Ягодин.
Всё вокруг — шумно, грязно, скандально… и пронзительно. Пожилая зрительница шепнула мне: «Каждый раз зарекаюсь я ходить в «Коляду». Грубовато, этого и в жизни хватает, а я хочу красивого. И каждый раз всё равно иду снова. Так и манит!»
Пять минут до конца спектакля, а у меня поезд. С сожалением нащупываю дверь и выхожу в комнатку-холл. А меня просят подождать — у крохотной зрительской раздевалки ожидают очереди актёры, и через неё же выходят на сцену.
У них нет отдельных гримёрок и уборных. Это очень маленький театр. И очень большой — по вынесенным из него впечатлениям.
Иногда не стоит ездить за «диковинками» в дальние дали. Сказка — близко.