Пять лет как живёт в Оричах удивительная женщина Ксения Прокопьевна Торопова.

Родилась она ровно сто лет назад в деревне Солянки (сейчас — деревня Шигичата) Пижанского района. Ныне в этот населённый пункт, как и во многие другие российские деревни, пришло запустение и уныние — не осталось здесь жителей.
Зато в начале прошлого века было тут множество селений, после коллективизации объединённых в колхозы, укрепляющей силой которых стали многодетные крестьянские семьи. Только вот у родителей Ксении Матрёны и Прокопия Тороповых, кроме её да сына Коленьки, не было больше детей, что по тем временам являлось большой редкостью. Однако объясняется всё достаточно просто. Однажды зимой, будучи бригадиром, поехал Прокопий по колхозным делам в соседнее село да и не вернулся обратно. Началась пурга, лошадь сбилась с пути и долго плутала. А когда, найдя всё же дорогу домой, пришла к родному порогу, то в санях привезла бездыханное замёрзшее тело своего хозяина.
Тяжко пришлось тогда Матрёне, и как она ни билась, не могла прокормить своих малых детишек. Старая бабка Арина, мать Прокопия, видя такое дело, пошла по людям просить милостыню. Уходила ранним утром, и порой сестра с братом садились на бугорочке и терпеливо ждали её появления, а завидев, неслись со всех ног навстречу. Чаще всего она со слезами на глазах и горечью в голосе причитала: «Ой, робёнки-робёнки, ничего-то у меня нет сегодня для вас!» Но случалось, что приносила им картофелинки или сухие корочки хлеба. Были те мгновения для них счастливее всего на свете.
Как только Ксения смогла самостоятельно работать, практически сызмальства, тоже пошла в люди, зарабатывать себе на еду: кому корову подоить, где-то с ребёнком поводиться, постирать, а может скотину в поле покараулить. Никакой работы не чуралась, потому и с голоду не померла. Чуть позже колхоз её, совсем юную девчонку, направил на лесозаготовки. Там она от тяжёлой работы надсадилась так, что навсегда потеряла возможность иметь детей. Вероятно, именно это обстоятельство повлияло на то, что, став девушкой всем на загляденье, одному за другим отказывала многочисленным женихам, добивавшимся её руки и сердца. Наверное, думала, что какая же она баба, раз детей рожать не может? Зачем она такая парням? И даже тому, кого проводила на фронт, а потом дождалась, отказалась быть верной спутницей.
Работала Ксения всю жизнь конюхом, лишь за несколько лет до пенсии перешла на ферму. Лошадей к тому времени всех ликвидировали. Но до той поры кони всегда были самыми главными помощниками для колхозников. И Ксения зачастую тёмной ночью, беспокоясь об этих четвероногих трудягах, бежала на конюшню, чтобы накормить, напоить, стереть пот с безответных животин, которые работали вместе с людьми с раннего утра до поздней ночи.
В деревне все любили Ксению и звали ласково Синка. Веселее Синки не было в округе. Где она — там всегда шутки, смех, хорошее настроение. Так и не выйдя замуж, всю жизнь прожила с семьёй брата. Помогла вырастить пятерых его детей, став всем родной бабушкой. Была она заядлой сказочницей. По вечерам вся детвора забиралась на полати и внимательно слушала Ксению, читавшую на ночь сказки. Когда же те оказывались прочитанными полностью, начинала она рассказывать каждую на свой лад, и всякий раз, на радость детишкам, заканчивались сказки волшебным непредсказуемым образом.
По словам многочисленных родственников, Ксения очень любила и любит жизнь, и всегда её главным наказом для всех были слова: «Никогда ни с кем не ссорьтесь! Живите со всеми в мире и согласии».