Встретились мы как-то с женщиной в автобусе, и рассказала она историю жизни одной семьи в послевоенное время.
Деревня та была с добротными избами, хозяйств сорок. За деревней расстилалось большое поле, которое засевалось зерном. Большие луга за околицей для покоса, жить да жить. Но проклятая война все нарушила, все изменила.
На краю деревни стоял красивый дом, в котором жила семья из пяти человек. Дом всем колхозом ставили еще до войны. Сима одна воспитывала двоих сыновей (муж трагически погиб в лесу), но, к счастью, она встретила Василия, хороший мужик, работящий. Василий детей принял как своих. И Иван с Федором тянулись душой к нему, во всем помогали.
Вот так бы и жили, если б не война. Василий писал изредка. В 1942 году он был ранен и попал в медсанбат. Ранение в ногу оказалось серьезным. Василия демобилизовали. Так он вернулся в родную деревню. Мужиков в деревне не было, поставили Василия бригадиром. Через год Сима родила сына Степку, и вот в их семье стало пять человек.
Когда война закончилась, жить стало легче. Василий с Симой завели небольшое хозяйство, посадили огород. Василий отличался трудолюбием, всякая работа у него спорилась. Послали как-то его на ремонт тракторов в район, в МТС – это 25 километров от деревни. Сима сильно скучала, да и с детьми тяжело одной справляться. Отпросилась женщина у председателя на два денька и собралась к Василию. Добиралась по-разному: где пешком, где на машине, добралась ближе к вечеру. Василий удивился.
– Да как? С кем ребята?
– Ничего, Васенька, соседи досмотрят.
Покормила Сима Василия хлебом с молоком, огурцами, помидорами, яйцами. А сама насмотреться на мужа не может, ноги гудят от усталости, утром надо обратно домой. Повидалась, и легче стало, сердце успокоилось.
Через два месяца муж вернулся. Теперь, думала Сима, будет полегче. Но мужа будто подменили: стал груб, резок в слове, к Симе никакого внимания. Василий все чаще стал ездить в район – какая-нибудь причина находилась. А что поделаешь? Сима дома: хозяйство, дети да колхозная работа.
Как-то Василия не было целую неделю, а потом приехал. Ничего она не спрашивала, а он взгляд отводил. Легли спать. Сима слышит, что Василий не спит, ворочается.
– Сима, Сим, я ухожу от вас, от тебя, – сказал он на одном дыхании.
Утром собрался и ушел. У Симы руки опустились. Что делать? Как быть?
День за днем проходят. Сима ходит на работу. Старший сын Иван за мужика в семье, где и на младших строго прикрикнет. Картошки на ужин сварит, чтобы мамка, придя с работы, могла поесть. Так и жили.
…Весна в тот год пришла ранняя, бурная. Все вокруг таяло. Вернувшись с фермы домой, Сима сразу заметила на крыльце чужие сапоги. Быстро вошла в избу. За столом сидит Василий и угощает детей сладостями. Только Иван сидит в сторонке и мрачно смотрит на отца.
– Здравствуй, Сима.
Помолчав, Сима ответила:
– Какими судьбами?
– Сима! Я пришел обратно. Прими меня и прости.
В душе у Симы был вулкан, сердце вырывалось: «Вот гад, вот какой, прими обратно», – подумала про себя, а вслух сказала:
– А что так? На стороне-то лучше?
– Я все понял, прости.
Сима ничего не ответила. Василий ушел. Долго ночью не спала, ворочалась, все вспоминала, как они с Василием жили. Утром, накормив всех, села отдохнуть. Подошел Иван, положил руку на плечо и сказал: «Мама, может, папка пускай с нами живет?»
Сима поглядела на сына глазами, полными слез, и незаметно кивнула. Василий вернулся домой. Потихоньку жизнь входила в свою колею, а старое никто не вспоминал. Так и прожили Василий с Симой до глубокой старости, а сыновья у них большими людьми выросли: у всех семьи крепкие и дружные, как у родителей.
Т. Пикова, с. Адышево