В годы Великой Отечественной войны так ласково бойцы называли лейтенанта медицинской службы Юлию Дмитриевну Мухину, ныне жительницу деревни Таборы быстрицкого сельского поселения.
В 1941-м ей исполнилось 20 лет. За год до войны она успела окончить Кировский фельдшерско-акушерский техникум. Все полученные знания пригодились на фронте, куда она вместе с другими девчатами-медиками была мобилизована в начале июля.
Военной подготовкой занимались в учебном палаточном лагере под Слободским, затем в декабре отправили их на формирование в Горький. А в январе 1942-го эшелон с истребительным противотанковым артиллерийским полком, в медсанбате которого была и уроженка села Быстрица, направлялся к Москве. Сквозь маленькое окно теплушки девушка видела разбросанные части людских тел, искореженные от бомбежки деревья.
– Было очень жутко, – чуть слышно говорит Юлия Дмитриевна.
Практически стерлись из памяти даты и города, дороги, по которым пришлось пройти, где воевали. Но как забыть тех, кто погибал на глазах? Перед очередным наступлением прислали пополнение – курсантов Ленинградского артиллерийского училища. Молодые, необстрелянные, сколько их полегло тогда. Был среди них весельчак, гитарист Саша Цветков, оставивший в тылу жену и ребенка и часто с любовью их вспоминавший. «Однажды он сказал, что, если его ранят, изувечат, искалечат, чтобы мы не жалели и застрелили его, дескать, не хочет он быть калекой. И получилось так, что в бою у него оторвало ногу. Бегу к нему, а он, как молитву, твердит: «Юлечка, спаси меня!» Отправили мы его в госпиталь, не знаю, что с ним стало», – рассказывает Юлия Дмитриевна.
Ожидалась вражеская атака. Началась тем, что над нами закружили самолеты с красными звездочками на крыльях. Значит наши, нечего бояться. А потом от них начали отделяться бомбы, оказалось, – самолеты фашистские! Застигнутые врасплох, люди не знали, куда бежать, и гибли на месте. «Со мной была медсестра, бывшая учительница, – вспоминает Юлия Дмитриевна, – мы с ней кинулись в недавно вырытый ров и, накрывшись шинелью, прижались к земле. А она шепчет торопливо «Отче наш» и все требует, чтобы и я за ней повторяла. Когда все кончилось, вылезли, вокруг нас осколков – видимо-невидимо и непонятно, каким чудом ни один нас не задел. С тех пор у меня появилось чувство, что есть нечто свыше, спасшее нас тогда от верной гибели, а иконка с Николаем Чудотворцем, найденная в одном из разрушенных деревенских домов, всегда была с нами».
Шел страшный бой. Пришлось стрелять по немецким танкам на расстоянии около 300 метров. При штабе была телефонистка Маруся Ковалева. Прямым попаданием штабной блиндаж был разом уничтожен вместе с девушкой…
Демобилизовавшись, приехала лейтенант медицинской службы домой на родину в Быстрицу. 40 лет проработала там участковым фельдшером. Вышла замуж за Дмитрия Ионовича Мухина, переехала в Таборы. Вместе вырастили и воспитали они четырех детей.
«Как трудились медицинские работники в советское время, так никто сейчас не работает!» – говорит Юлия Дмитриевна. Когда вышла на пенсию, к ней часто обращались больные. И никому не было отказа. Все умела и много знала фронтовой фельдшер. Ни одного нарекания не было в ее адрес за всю трудовую стезю.