15 февраля исполнилось 30 лет со дня вывода ограниченного контингента советских войск с территории Демократической Республики Афганистан.

Воины-интернационалисты, как правило, неохотно идут на контакт и абсолютно немногословны, когда речь заходит о событиях той войны. Не только и не столько потому, что подписывали документы «о неразглашении», сколько потому, что незажившие за три десятка лет душевные раны до сих пор кровоточат и болят. У каждого из них есть свой кошмар, который не даёт спать по ночам, а у некоторых с тех пор появился второй день рождения.

Жить с этим душевным грузом сложно, многие не справляются. Держать всё в себе трудно, и выплеснуть – не получается. А потому я особенно благодарна нынешнему собеседнику.

– Мечтал служить в морфлоте, – вспоминает Владимир Николаевич Сысолятин, без малого три десятка лет проживающий в с. Сорвижи Арбажского района.  – Но в мой призыв разнарядки туда не было. Определили в пограничники, в итоге оказался в учебке в Ашхабаде. Выучили на связиста, а через пять месяцев перевезли в Кабул.

О том, что вятских ребят осеннего призыва 1984 года отправят в Афганистан, они поняли ещё на сборном пункте.

– Молодые были, – восемнадцать лет! – о войне не думали, – вспоминает Владимир Николаевич. – Шестеро из наших отправились на Кубу. О службе в Союзе мы знали многое, за границей, считали, по-другому, лучше.

Надо сказать, поразил вятских парней «заграничный» мир Афганистана.

Кабул – хоть и столица, но, по воспоминаниям, из-за сейсмической опасности весь малоэтажный, дома глиняные, в сельской местности маленькие глиняные мазанки-дувалы. Ни радио, ни телевидения. В сельской местности кто чем занимался, в окрестностях Кабула жили ремесленники.

– По местному летоисчислению у них были 1363 – 1365 годы – четырнадцатый век, – рассказывает В.Н. Сысолятин. – И жили соответственно: богатые, кто имел доход от продажи наркотиков, со старыми, но иномарками (они в сухом и жарком климате долго сохранялись, не ржавели!), а бедные на волах деревянными мотыгами землю пахали. Ни щепки, ни гвоздя, ни куска проволоки там не найдёшь – всё прибрано.

Служил Владимир Николаевич в полку связи, дислоцированном в Кабуле, командиром экипажа БТР.

Признаётся, что в столице практически не находились. За полтора года службы исколесил половину страны. Баграм, Гардез, Алихейль… Названия всех пунктов назначения не упомнишь.

– Мы сопровождали колонны с грузами для советских солдат, – рассказывает В.Н. Сысолятин. – Нашими задачами были охрана и связь, а в боях – поддержка с места боя.

О том, как проходили рейды, рассказывать не спешит. Понятно, что не всегда гладко.

Гористая местность, трудности передвижения. Колонны могли неделями колесить по узким дорогам: с одной стороны отвесная скала, с другой – глубокое ущелье. Практически жили в БТРах. Как? В условиях Афганистана это и жара под 50 градусов на равнинах, и холод на перевалах, где на горных вершинах снег не тает даже летом. Бытовые трудности казались ерундой, в обстановке, когда в любой момент можно было ожидать нападения. Только местные, не всегда лояльно настроенные к советским солдатам, знали все горные тропы. Моджахеды вели партизанскую войну.

Самого первого рейда, признаётся Владимир Николаевич, не забыть!

– Шла вторая неделя службы в Афганистане, – вспоминает собеседник. – Отправились на зачистку от бандформирований одного из районов. Шли колонной. Подрыв. Обстрел. Мы стояли в прикрытии.

Уже когда добрались до места, узнали, что был бой с большими потерями.

– Позже прочитал, что один из наших парней на подбитой технике подорвал себя вместе с «духами». Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

На мой вопрос о естественном человеческом страхе, возникающем в подобных ситуациях, признаётся:

– Об этом не думаешь. – И на моё предположение о защите брони добавляет, – оружие такое, что можно пробить любую броню.

Рейд первый, потому запомнившийся особо. А сколько их было за полтора года службы?!

– Были ситуации, о которых вспоминать не хочется, – говорит мой собеседник. И добавляет, – не для газеты!

Когда речь заходит о количестве машин, на которых пришлось нести службу, Владимир Николаевич говорит: «Две!». На вопрос: «Почему поменяли?», следует ответ: «Поломалась!». Уточняю: это произошло в результате участия в боевых действиях? Молча кивает.

Повезло: близких не терял.

Экипаж был интернациональным: украинец, молдаванин и русский.

– Национальность не имела значения, – говорит командир экипажа. – Взаимозаменяли друг друга, поддерживали во всём, делились, чем могли, с коллегами.

В ноябре 1986-го самолёт перенёс В.Н. Сысолятина из Кабула в туркменский город Мары. Война осталась позади.

Фронтовое братство не забывается. Конечно, многих судьба разбросала по разным городам и весям. Есть и те, кто покинул этот беспокойный мир. Только в кругу сослуживцев могут солдаты той войны вспомнить, как это было, высказать всё наболевшее.

Каким бы ни было отношение в обществе к событиям в Афганистане, можно сказать с уверенностью, вятские парни воевали честно, не на жизнь – на смерть!

– Мы воевали за идею, за свою страну, – завершает разговор В.Н. Сысолятин. – Историю своей страны нужно знать и помнить, какой бы она ни была!

Сейчас Владимир Николаевич вахтовым методом трудится в Коми машинистом-экскаваторщиком.

Наталья ЗЕВАХИНА