В своих воспоминаниях мы часто обращаемся к нашему детству.
Моя мать Валентина Александровна родом с реки Ветлуги Шабалинского района. В 1926 году она пошла в 1 класс. Школа, а это большая деревенская изба, состояла из одного класса, в котором в связи с ликвидацией безграмотности учились дети от 7 до 18 лет. С мамой за партой сидел шестнадцатилетний парень.
Учитель Иван Степанович окончил учительский институт, его городская жена была в шоке от деревенского быта. И был у них маленький сын Арнольд, его ласково называли Ноликом. Учитель был ревнив и мнителен, он боялся, что жена с сыном уедут от него. Школьники об этом знали и часто подшучивали над ним: «Иван Степаныч, вон ваш Нолик без шапки по сугробам бегает». «И куда няня смотрит!» – сокрушался он, бегая от окна к окну. «Вон ваша жена под ручку с каким-то мужиком в шляпе в сельсовет зашли». «Увезет!» – и с этими словами он бежал в сельсовет. А в это время в воспитательный процесс включалась неграмотная техслужащая Дуня, она стыдила школьников, и те, опустив головы, молча слушали ее. А пришедший с сельсовета учитель подвел всему итог: «Дети, нельзя же так шутить».
Из воспоминаний своего детства в 20 – 30 годы моего отца Василия Акимовича, жившего в селе Шалегово, мне запомнились его рассказы о немом кино в довоенное время. Помню его воспоминание о фильме «Закройщик из Торжка». Отсутствие звука восполнялось читкой киномехаником прилагаемого текста. Но, как правило, он текст знал наизусть или просто комментировал. Если в фильме целовались, то он чмокал. Для работы киноаппарата использовалась прикрепляемая к столу динамо-машина, которую необходимо крутить ручкой. На каждую часть фильма набирался подросток, которому полагалось смотреть кино бесплатно. А чтобы крутивший, устав, к концу части не сбежал, под замок в ящик закрывалась его фуражка.
Из моего послевоенного детства мне запомнился патефон. Я все пытался заглянуть в нишу, откуда шел звук, и увидеть поющих там людей. Отец как участник войны часто заводил пластинку с песней «Песенка фронтового шофера», а на другой стороне – «Прощайте, скалистые горы», в которой говорится о десантном корабле, в очередной раз высадившем бойцов к участку границы, где в результате трехлетних ожесточенных боев враг так и не смог перейти государственную границу с Норвегией, чтоб захватить Мурманск.
Летом 1948 года, когда мне было 2,5 года, в семье появился радиоприемник «Родина-47» с четырьмя большими батареями. Это было радостное событие. Я никак не мог понять: каким образом в радио знают, что в Москве идет дождь. Я часто с отцом слушал футбольные матчи, на слуху был вратарь Лев Яшин, восемь раз признававшийся лучшим вратарем мира. По результативности его никто не смог превзойти и ныне из 11 лучших футбольных вратарей мира он по праву занимает первую строчку.
Слушая радио, на меня большое впечатление производил диктор Юрий Левитан. Он в школе учился плохо, не всегда переходил из класса в класс. В 12 лет у него начал появляться знаменитый бас. Председатель приемной комиссии, Народный артист СССР Василий Качалов из 900 претендентов диктором радио выбрал только Левитана. Сталин, услышав по радио уникальный голос диктора, сказал: «Мой доклад будет читать стажер Левитан». С тех пор все важные сообщения читал только он.
В войну Гитлер, не знавший русского языка и услышав речь Левитана, сказал: «Этот голос равен нескольким дивизиям», и приказал уничтожить диктора. При авианалете сброшенная 500-килограммовая бомба насквозь пробила этажи Радиокомитета и, по счастливой случайности, не взорвалась. Левитан остался жив.
Нынешнему поколению надо сохранить в памяти факты, события, историю и тех, кто составил величие нашего Отечества.
В. Мошкин, п. Оричи