Оричевская старина в пересказе старожилов

НА СНИМКЕ: Сметанинский спиртопорошковый завод.

Уважаемые читатели! Мы продолжаем публиковать очерки историка и краеведа района Семена Ивановича Четверикова из сборника «Оричевская старина в пересказе старожилов».

Сметанинский спиртопорошковый
На этой любительской фотографии неизвестного автора запечатлен давно несуществующий Сметанинский спиртопорошковый завод. Собирая материалы о нем, мы встречались с ветеранами труда, которые в разное время работали здесь. Это Василий Васильевич Сметанин (село Пищалье), Леонид Матвеевич Гудин (поселок Мирный), Павел Алексеевич Неустроев (поселок Оричи), Анна Денисовна Шастина (поселок Суводи). Их рассказы и легли в основу предлагаемого повествования.
Сметанинский спиртопорошковый завод был построен в 20-е годы прошлого века, когда в наших краях стала внедряться подсечка. Располагался он на берегу речки Белый Кишкиль, примерно в трех километрах от деревни Сметанины. До этого на месте завода была смолокурка. Владельцы ее из местных крестьян выгоняли смолу и выжигали древесный уголь.
Устройство спиртопорошкового завода было несложным. Основа его – восемь (некоторые называют цифру девять) реторт, обложенных кирпичом. Реторта – это сварной из 4 – 5 мм железа цилиндр около трех метров длины и чуть больше метра в диаметре, уложенный над топкой горизонтально. В обиходе реторту нередко называли котлом.
В котел укладывали 1,8 – 2 кубометра метровых поленьев сырой березы или осины и с помощью клиньев плотно закрывали крышкой. Для лучшей укупорки все щели тщательно замазывали глиной.
Далее в топке разводили огонь. Сырые поленья в котле при высокой температуре распаривались. Пары по трубам поступали в холодильник, где конденсировались в скипидар. Более густая фракция оседала на дне котла в виде «жижки». Последнюю, перемешав в определенной пропорции с известью, сушили, чтобы получить уксусно-кальциевый порошок.
В процессе сухой перегонки дерева получали также смолу и древесный уголь. Продукция завода в бочках и рогожных кулях заводским транспортом шла на станцию Быстряги, а дальше поездом до места назначения.
На Сметанинском заводе рабочие трудились в три смены В
каждой смене по 7 – 8 человек и с ними мастер. При заводе действовали бондарка, дегтекурка, кузница, столярка, электростанция на основе локомобиля. На пилораме пилили доски, в бондарке изготовляли бочки и другую продукцию. Лесохимики держали лошадей, которые использовались на сенокосе, для подвоза дров и на других работах. В их распоряжении была газогенераторная машина и два трактора, в том числе один трелевочник. Всех работающих насчитывалось около 50.
Завод стоял на берегу речки, поселок на 200 метров в стороне от него. В поселке было до десяти домов, два из них – двухэтажные. Имелись общежитие, столовая, баня, пекарня, клуб, магазин, детский сад, который посещали около 20 детей. Несколько жилых домов принадлежали частникам, остальные – государству.
Работа лесохимиков считалась вредной и даже опасной, так как при сухой перегонке дерева образуются ядовитые пары и соответствующего аромата запахи. Не допускались малейшие отклонения от требований техники безопасности. В этом работники завода убедились на живом примере, когда взрывной волной
сорвало крышку котла, и эта крышка у всех на глазах поразила насмерть не успевшую отскочить в сторону молодую работницу.
Надо отметить, что лесохимики в абсолютном своем большинстве были людьми молодыми. Им нравилась и работа, и сам поселок. Ветераны предприятия и спустя много лет утверждают, что жили весело, работали дружно, а в поселке было все необходимое для людей их тогдашнего возраста, хотя, смеются некоторые, в клуб иной раз приходилось ходить со своими табуретками, потому как скамеек в зале всем не хватало.
Привлекала и окружающая природа. В лесу было много боровой дичи, лосей, белок. На них охотились. Медведи, единодушно утверждают бывшие лесохимики, в то время не встречались, а сейчас, говорят, попадаются. И ягод в тех местах уйма. Бывало, закажут воспитатели блинов на свою кухню, а сами с детсадовцами отправляются за ягодами. Наберут земляники, и все вместе едят ее с горячими блинами. Рыба в реке водилась – щуки, сорога, окунь, налим. Рыбачили удочкой. Ребятишки наловчились ловить их петлей, из конского волоса.
Завод обычно работал с половины сентября до половины мая. Лето считалось пожароопасным периодом. Тогда ходили в отпуска, готовили дрова, сенокосили, так как многие держали коров, телят и другую живность. В разное время на заводе директорствовали П.И. Гребенев, С.К. Березин, И.Я. Сметанин и другие. Вспоминая былое, собеседники отмечают, что руководители почему-то у них долго не задерживались.
Сметанинский завод закрылся осенью 1962 года. Закрылся потому, что в поселке Альмеж Опаринского района построили более мощное предприятие этого профиля. Многие рабочие Сметанинского завода перевелись в Альмеж на новое предприятие.
Старожилы гребеневского края вспоминают, что, кроме Сметанинского, в этом же лесном уголке располагался Тумановский спиртопорошковый завод, примерно в шести километрах от бывшей деревни Полом, на речке Тумане, притоке Кишкиля. Поселок этого завода был больше Сметанинского. Больше здесь было и реторт: некоторые говорят, до десяти. К сожалению, Тумановский завод тоже не сохранился. По рассказам, его летом отремонтировали, подготовили к сезону, но двери в производственное помещение не заперли. Балующие ребятишки забрались во внутрь и разожгли костер. В итоге заводик сгорел дотла. Так в районе не осталось ни одного объекта из широко развитого в прошлом названного лесного промысла.

Знаменитая соперница Лугоболотной
Тему научного поиска на предмет повышения продуктивности молочного стада обычно связывают с коллективом Кировской лугоболотной опытной станции. А между тем не в столь еще отдаленные времена был у нее серьезный соперник, похоже, не имевший себе равных не только в Оричевском районе, но и во всей Кировской области. Речь идет о Кировской зоостанции, располагавшейся около станции Быстряги, на берегу реки Вятки.
Кировская зоостанция первоначально называлась Оричевским совхозом, который был создан в 1931 году на базе фермы № 1 Боровского совхоза Котельничского района. Оричевский совхоз имел молочно-животноводческий профиль. К 1 августа 1934 года на его фермах содержалось 855 голов крупного рогатого скота и 428 подростков и телят.
С момента преобразования совхоза в зоостанцию (1936 год) хозяйство обрело вторую жизнь. Житель поселка Мирный Василий Афанасьевич Багаев, работавший на станции с 1936 по 1962 гг., вспоминал:
– Когда мы приехали на станцию, там строили скотные дворы, водопровод с Вятки тянули. Была своя лесопилка, лошадей около сотни…Скотных дворов было штук шесть четырехрядных, коров – тысячи!
И, действительно, уже к концу 1936 года зоостанция не просто существовала, а являла собой хорошо укомплектованную и оснащенную организацию. Своеобразное подтверждение тому – похозяйственная книга зоостанции указанного года, в которой записан большой штат ее рабочих и служащих. В списке множество доярок, телятниц и пастухов, есть несколько конюхов, бригадиров животноводства и полеводства,
зоотехник (Александр Федорович Бабанов), ветврач (Лидия Рогожникова), техник по животноводству (Осип Лаврентьевич Маслов), механик (Василий Иванович Савиных), тракторист (Алексей Осипович Конус) и другие.
Примечательно, что на станции использовались профессии шорника, столяра, сапожника, повара, кузнеца и плотника. Были завмаг, машинист, заведующий детской площадкой, охранник, культурник, кучер. Директором станции в то время работал Александр Иванович Пятин, научным сотрудником – Лидия Васильевна Терехова.
С годами состав работников станции менялся. К примеру, в 1940 году появился техник по искусственному осеменению животных Андрей Георгиевич Олюнин, научный сотрудник Федор Михайлович Веселков. Чуть позже в числе ученых стал работать Александр Иванович Камберг, которого считают организатором Кировской лугоболотной опытной станции.
– Камберг работал на станции и после войны, – рассказывала оричанка Александра Ивановна Бетехтина. – Был он невысокого роста, широкий в кости, но очень рассеянный и не особенно аккуратный. Возможно, потому, что жил один, без жены, а дочь поселилась в Кирове.
В 1948 году на станции трудилось 311 человек, в том числе 14 научных работников и 260 рабочих на производстве. По рассказам бывших ее работников Дмитрия Васильевича Куклина (пос. Оричи), Лидии Николаевны Багаевой (пос. Мирный), супругов Кропачевых (дер. Тарасовы), после войны на зоостанции стояли три животноводческих двора на 600 коров каждый. Имелись вместительные конный и птичий дворы, овчарник-кошара. Весь скот был племенным. Коровы весом 800 – 900 и до 1000 кг. Быки еще больше. Часть коров завезли из Америки. Их матери происходили от лосих и давали молоко до 11% жирности. Привозных маток случали с быками местных пород.
– Если ежедневный надой молока у коровы после отела не превышал 16 литров, – отмечал интересную деталь Д.В. Куклин, – ее сразу же выбраковывали на мясо. Не позволяли резать телят от племенных коров частникам. Я сам вырастил и сдал на станцию десять бычков по договору.
– Скотные дворы были каменные, большие, но скотомест все равно не хватало. Поэтому часть животных держали и на подворье частников, – продолжила рассказ Л.Н. Багаева. Коровы разных пород, в том числе и с белыми хребтами – это я хорошо запомнила. Научный отдел занимал огромное здание. Сеяли травы. Ставили опыты по травам и с животными. Директор Пятин был строгий, ночью выгонял нас поливать капусту, которую садили по берегу Вятки. Поля турнепса были – глазом не окинешь! Корнеплоды буртовали на зиму. Летом скот пасся в лугах. Молока было много. Маленький маслозаводик станции не справлялся, поэтому сливки отправляли в Истобенск на переработку.
Нередко доярки станции вместе с их лучшими коровами приглашались на выставку в Москву и жили там обычно месяц. Когда ученые мужи московской сельхозакадемии убеждались в высоких достоинствах выращенных на оричевских землях буренок, покупали их и тут же перегоняли зоостанции деньги.
Чаще других бывала на выставках Евдокия Емельяновна Новоселова. По словам бывших работников зоостанции, она завоевала две золотых и одну серебряную медали. К сожалению, эта замечательная труженица, отработавшая на станции более 33-х лет, в 1993 году ушла из жизни. Где сейчас ее высокие награды, неизвестно.
Что касается зоостанции, то она по неясным причинам была закрыта в 60-е годы прошлого столетия.
Продолжение следует…

Вы можете пропустить чтение записи и оставить комментарий. Размещение ссылок запрещено.

Оставить комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

+ 60 = 65