НА СНИМКЕ: строители и монтажники первой в районе ЛЭП-6 кВ (слева направо) В.И. Шихов, М.С. Мамаев, В. Еремин и Д.И. Хренов у распределительного щита 6 ноября 1949 года.

Уважаемые читатели! Мы продолжаем публиковать очерки историка и краеведа района Семена Ивановича Четверикова из сборника «Оричевская старина в пересказе старожилов».

Как в Оричи пришло электричество
Первая попытка электрифицировать поселок Оричи относится к 1933 году.
В конце июня Оричевский райисполком командировал техника-строителя Д.И. Ишутинова в город Вятку, как записано в протоколе заседания, «по вопросам строительства здания райисполкома и приобретения динамомашины». Порученец выполнил задание, и вскоре оричане получили возможность приобрести двигатель внутреннего сгорания и динамомашину. Плотники довольно быстро поставили сруб электростанции из двух смежных помещений на улице Свободы, ниже тогда еще деревянной столовой. Монтажники протянули провода, и в ноябре того же года в целом ряде домов райцентра загорелись электрические лампочки.
Вполне объяснимая радость оричан, прикоснувшихся одним боком к цивилизации, временами омрачалась. Двигатель на электростанции оказался предельно изношенным и часто выходил из строя. Требовались запчасти, горючее, а с ними возникали проблемы. Пришлось переходить на локомобиль, который топился дровами, потом – на «нефтяник», но эти и другие перемены желаемого результата не давали.
Главная беда состояла в том, что электростанция оставалась маломощной, и на растущий поселок энергии просто не хватало. Свет горел не во всех домах, а если и был, то с перебоями и только до 11 – 12 часов вечера.
Возможность коренным образом поправить положение появилась только в 1948 году. В середине мая названного года исполком райсовета принял решение «Об электрификации райцентра и прилегающих к нему колхозов района». Речь шла о присоединении их к высоковольтной линии, проложенной к тому времени с Кирово-Чепецкой ТЭЦ на первый участок Оричевского торфопредприятия. Вот как вспоминал о том периоде инспектор коммунального хозяйства Андрей Павлович Новокшонов:
– Помню, в 1948 году вызвали меня в райком партии и сказали: «Товарищ Новокшонов, энергия поселку нужна позарез, но на строительство линии электропередачи нет денег. Нет и проектно-сметной документации. Надо во что бы то ни стало ее заполучить».
Я работал тогда заведующим комхозом. На ремонт электростанции в тот год было отпущено 5 тысяч рублей. Вот на эти деньги и решили заказать проектно-сметную документацию. В августе были получены проект и смета. Стоимость строительства электростанции составила 450 тысяч рублей. А денег у нас ни гроша, нет ни материалов, ни рабочей силы, ни инженеров, ни техников. Были лишь два электромонтера – М.С. Мамаев и Д.И. Хренов.
И далее о том, как руководство района объявило строительство ЛЭП народной стройкой, взывало о финансовой и материальной помощи к областным органам, руководителям различных организаций своего района, которые были заинтересованы в получении электроэнергии. Разумеется, не все обращения были услышаны, но демонстративных отказов не было. Мало-помалу стало поступать самое необходимое. Посильное участие в строительстве ЛЭП-6 кВ приняли колхозы имени Кирова, «Нива», «Боевик» и ряд других.
– Неимоверные трудности, – особо выделил рассказчик, – возникли с приобретением электроматериалов, так как стройка была неплановая. Большую помощь в этом отношении оказали руководители Зенгинского торфопредприятия А.Ф. Агеев и П.В. Окулов. Все строительные и монтажные работы – сборка опор, установка их, навешивание проводов – вели М.С. Мамаев и Д.И. Хренов с несколькими подсобными рабочими. Люди трудились на совесть с раннего утра до позднего вечера.
О том, как строители выходили из безвыходных, казалось бы, ситуаций, поведал Дмитрий Иванович Хренов:
– На работу приходилось добираться, кто как сумеет – на велосипедах, а то и на крыше поезда или на тормозной площадке до Стрижей. Все делалось вручную. Единственный «механизм» – это самодельный деревянный ворот конструкции нашего руководителя Михаила Сергеевича Мамаева. С помощью этого ворота и устанавливали столбы-опоры. При отсутствии изоляторов ставили опоры полуготовыми. Позже приходилось крепить их прямо на столбе, что было неудобно, да и затратно по времени.
Провода поступали в 5-километровых барабанах. Первый барабан пробовали раскатывать по трассе вручную, но получалось плохо. Тут опять выручила смекалка Михаила Сергеевича. По его предложению соорудили специальную телегу (дроги), на которой можно было закрепить вращающийся барабан. В телегу запрягли быка, и так ехали по трассе, разматывая провод. Этим способом на раскрутку барабана уходило примерно полдня. Таким образом от поселка Оричи до деревни Ключи мы раскатали 6 барабанов. Дальше трасса пошла по болоту, и вместо быка провод раскатывал трактор Лугоболотной станции.
Вот так миром да собором в конце октября 1949 года строительство и монтаж ЛЭП-6 кВ (киловольт) и закончили. А еще смонтировали две мачтовые трансформаторные подстанции в поселке Оричи по 50 кВа (киловольт-ампер) каждая. 6 ноября 1949 года ЛЭП-6 кВ Торфяной – Оричи была включена под напряжение. В 12 часов дня в райцентре загорелись электрические огни от государственной энергосистемы.
Накануне этого важного для всех жителей поселка события, а точнее 5 ноября названного года, райисполком принял решение, в котором записано: «В связи с пуском в эксплуатацию электролинии высокого напряжения и выполнением коллективом строителей обязательств к 32-ой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции исполком райсовета решил: Разрешить инспектору коммунального хозяйства тов. Новокшонову А.П. израсходовать из средств, поступающих на строительство высоковольтной линии, для премирования лучших работников строительства 3 тыс. рублей».
Почти 70 лет минуло с той поры. Ушли из жизни члены немногочисленной бригады строителей и монтажников первой в районе ЛЭП-6 кВ, которая обеспечила райцентр и прилегающие к нему населенные пункты электричеством. Осталась фотография, на которой они увековечены в день пуска своего детища в эксплуатацию.

Послевоенное нашествие
В фондах Оричевского районного архива хранится протокол заседания исполнительного комитета депутатов трудящихся от 19 июля 1947 года. В протоколе зафиксированы леденящие душу события:
«…Начиная со второй декады июля 1947 года на территории района, особенно Брагинского, Пищальского, Саввичевского, Монастыршинского, Шалеговского и ряда других сельсоветов, появилось большое количество хищников-волков… Волки нападают не только на скот, но и на людей. Только за время с 14 по 22 июля 1947 года волками съедено 6 детей в возрасте от 6 до 8 лет, 2 человека умерли от тяжелых ранений, причиненных укусами волков, несколько человек находятся на лечении».
Обсудив столь неожиданно свалившуюся на оричан беду, члены исполкома приняли специальное решение «О борьбе с хищниками-волками в районе». Для уничтожения серых разбойников была создана бригада из лучших охотников района, которой предписывалось начать их отстрел не позднее 25 июля. В состав бригады вошли: Шихов Николай Сергеевич, д. Репные; Жгулев Анатолий Васильевич, д. Жгулевы; Юферев Иван Алексеевич, д. Серичи; Зыков Михаил Иванович, д. Тарасовы; Черемухин Александр Константинович, д. Саввичи; Перминов Илья Васильевич, д. Кокорины; Марамзин Петр Филиппович, д. Мамаевшина; Чикишев Виктор Максимович, д. Чикишане; Марин Викентий Иванович, д. Бздюли (Камешницкие); Гудин Петр Васильевич, д. Давыдовы.
Общее руководство по отражению волчьей агрессии исполком возложил на «тройку», в которую вошли зам. предрика С.П. Суслов, зам. начальника милиции Родыгин и председатель общества охотников Чернядьев (инициалы последних в документе не указаны).
Здесь необходимо сказать о причинах столь массового и кровавого нашествия хищников. Одна из них, по мнению тогдашних специалистов, в том, что все годы войны на волков никто не охотился, и потому их расплодилось великое множество. Положение усугубили пришлые волчьи стаи, мигрировавшие с территории военных действий в более спокойные и безопасные для них восточные районы европейской части страны. В народе заговорили, что пришлые волки – с гривами, и что они крупнее и кровожаднее местных. (Автору этих строк довелось однажды побывать в краеведческом музее города Рыльска Курской области, где среди прочих экспонатов демонстрировалось искусно выполненное чучело волка гривастого. Признаться, даже в препарированном виде этот хищник внушал страх мощной своей грудью, кинжалоподобными клыками, несусветно мускулистыми лапами. Стоявший рядом кабан, с хребта которого один из посетителей тайком от экскурсовода выдернул волосок-щетинку для кивка к зимней удочке, казался просто подсвинком).
Насколько успешно проводилась борьба с волками на первом ее этапе, сказать трудно, так как каких-либо отчетов по этому поводу не сохранилось. Скорее всего, больших сдвигов не произошло. Не случайно 24 декабря 1947 года райисполком вновь вернулся к проблемному вопросу, поставив задачу истребления хищников в зимний период – капканами и отстрелом при обкладывании их флажками, а весной – путем уничтожения волчьих выводков прямо на местах щенения.
Перечень проводимых против волков мероприятий значительно расширился. Оперативная «тройка» ежемесячно отчитывалась о количестве добытых хищников. Численность серых разбойников на территории района постепенно снижалась. Однако оставшиеся на свободе звери продолжали творить набеги.
Очередной потрясший весь район набег произошел в июне 1948 года. Около деревни Фомичи (колхоз «Первенец») Шабалинского сельсовета волками был похищен 7-летний мальчик Лобастов Виктор (по документам – Иванович). После этого случая решением районных властей на истребление волков было мобилизовано свыше 100 охотников. Все пастухи получили на руки ружья и боеприпасы. Спрос с руководителей за проведение мероприятий по истреблению волков ужесточился. Некоторым было вынесено персональное предупреждение о перспективе уголовной ответственности. И как следствие, хищники несли все более ощутимый урон, но для ликвидации засилья серых разбойников потребовалось еще несколько лет.
Одно из последних нападений волка на людей произошло в 1952 году. Девчушка-несмышленыш из деревни Кошель Пустошенского сельсовета вместе с бабушкой погожим летним днем отправились в урочище Калиновщину за ягодами. Пришли в лес и стали собирать крупную и сочную землянику. Внезапно, много лет спустя рассказывала уже взрослая к тому времени девочка, в кустах что-то затрещало. Смотрит – большая серая собака прямо на нее выкатывается. Приняла она псину за свою, деревенскую, что жила на колхозной ферме, и спокойно продолжает брать ягоды. А «псина» вдруг метнулась в прыжке и сомкнула клыки на ноге ребенка.
Потрясенная увиденным, бабушка взревела медведицей и плюхнулась на них сверху, стараясь своим телом прикрыть внучку. Полуоглушенный волк, видимо молодой и неопытный, отпрянул в сторону, а бабушка, подхватив окровавленную девочку, рванула бегом к деревне. Добежав до пруда, остановилась, смыла кровь и кое-как перевязала ногу пострадавшей. Лишь после этого перевела дыхание. Волки в тот день все же утащили из деревенского стада ягненка. А у пострадавшей на всю жизнь остались на ноге шрамы от клыков хищника. И еще – страх перед лесом, который вполне понятен и объясним.
В числе тех, кто особо отличился в отражении волчьего нашествия послевоенных лет, был охотник-промысловик Анатолий Васильевич Жгулев, широко известный в районе под именем Толя-волчатник. Как сообщила районная газета «Коллективное животноводство», 39 хищников он отловил в капканы, более10 волчат уничтожил прямо в логове, несколько молодых особей застрелил, подманив на вабу. С хорошими результатами провели эту непростую операцию и многие другие ее участники.
Продолжение следует…