9 мая, В День Победы, по улицам Оричевского района, как и по всей стране, прошагал строем «Бессмертный полк». Год от года его ряды растут, а значит – память о советских солдатах Великой Отечественной войны будет жить вечно.

Валентина Карсакова с фотографией Попова Михаила Ильича

Мой папа, Попов Михаил Ильич, очень чтил День Победы. Этот праздник для него был святым. Выпьет в этот день, слезы на глазах, и начинает рассказывать, как Киев освобождали. Видимо, самыми запоминающимися стали те бои.
Зашли они осенью в Киев, а были на тот момент очень голодными. Наелись фруктов, а потом вповалку все лежали с больными животами.
Два раза был контужен. Лечился в госпитале. Вспоминал, как чудом остался жив. Шли в наступление, разорвался снаряд поблизости, оказался в воронке, землей засыпало. Его увидели. Очнулся от слов: «Попов, ты жив?».

Нина Долгих и ее внук Илья Шабалин с фотографиями Журавлева Вячеслава Васильевича и Долгих Михаила Яковлевича

Журавлев Вячеслав Васильевич – мой дедушка. Со слов бабушки, был участником войны с Японией, освобождал Порт-Артур. Вернулся с войны в звании старшего лейтенанта. Был в запасе. В 45 лет умер от рака, а через год на него пришла повестка, его призывали в армию на Кубу. Такой вот казус случился.
Долгих Михаил Яковлевич – папа моего мужа, родом из деревни Терешичи. Весной 1941-го призвали на срочную службу, а потом – на фронт. В первые же дни войны он попал в плен. Через 1 год и 8 месяцев был освобожден и воевал, как сам любил говорить, с великим военачальником Константином Рокоссовским. Как известно, у прославленного полководца в подчинении были штрафбаты, а именно туда и попал свекр после плена.
В 1943-м получил сквозное ранение, полгода лечился и снова на фронт. Домой пришел в 1945-м, долечиваться. Весил тогда 30 килограммов. Победу встретил на кровати весь в фурункулах. Когда поправился, снова был призван в армию дослуживать срочную под командованием все того же Рокоссовского.

Галина Ральникова с фотографией Горохова Алексея Яковлевича

Папа – Горохов Алексей Яковлевич – воевал на Ленинградском фронте. Пулеметчик, сержант. Призван был на срочную службу в 18 лет, потом началась война, и его отправили на фронт.
Через три года его тяжело ранило, ампутировали ногу. Домой вернулся в 1943-м, вместо ноги – деревяшка.
Жили тогда в Даровском районе. Туда к родственникам из Горького приехала моя будущая мама. Работала на сплаве леса. Их сосватали.
По воспоминаниям мамы, когда стали жить вместе, в быту была одна деревянная плошка. Мама работала везде, куда брали. И дояркой, и свинаркой, никакой работы не боялась. Папа шил сапоги, плел корзины.
Нас было пятеро детей: два брата и три сестры.
Всегда держали большое хозяйство: овцы, коровы, свиньи, куры. Сама с пятого класса ходила с мамой на ферму, коров помогала доить. Мечтала стать свинаркой, а стала ветеринаром.
Сначала у папы была третья группа инвалидности, потом здоровье стало ухудшаться – дали вторую, затем – первую. Умер папа в 62 года.

Людмила Вавилова с фотографиями Ворончихиных Геннадия Николаевича и Надежды Степановны

Ворончихин Геннадий Николаевич – дядя по отцу, Надежда Степановна – его жена.
Оба мало рассказывали о войне.
Знаю, что тетя Надя в обороне в Карелии служила пулеметчицей. А дядя Гена служил связистом и был ранен в ладонь.
В мирное время он с внуком ездил в Севастополь. Вот теперь бы спросить, почему он туда ездил?! Но спрашивать больше не у кого: нет в живых ни дяди, ни его внука. Скорее всего, наверное, там когда-то воевал.

Наталия Фоменко с фотографией Предеина Василия Афанасьевича

Предеин Василий Афанасьевич – мой дедушка. Мало, что помню о нем. Строгий был. После войны работал бригадиром в колхозе Вагинский.
С войны вернулся с осколком в голове. От операции отказывался, дескать, я и так проживу.
Помню, как сидела маленькая у него на коленях, а еще как плясала, когда играли на гармошке, а он весело хлопал мне в ладоши.
Жили они тогда под Котельничем, в селе Екатерина, а до этого в деревне Предеины.
Теперь у нас традиция – 9 мая у него на могилке всем родным собираться.