Обычно, когда ветераны рассказывают о житье-бытье в довоенное или военное время, как правило, вспоминают самое печальное: тяжёлый труд от рассвета до заката, скудную еду, самодельные простенькие наряды из домотканых тканей. И будто не было радости и счастья, и страдание перекрывало радость бытия.

Глаза же оричанки Аполлинарии Александровны Сергеевой озорно блестят, когда она мысленно возвращается в прошлое: и в работе, и на вечёрках не было ей равных. На каждый случай у неё припасена ёмкая народная мудрость — частушка.
Кабы тятенька не помер,
Маменька не вдовушка —
Не росла бы я такая —
Оторвиголовушка.
Уезжая бурлачить в Сибирь в 1930 году, Александр Андреевич пообещал беременной жене Марфе Власовне и двухлетнему сынишке Коленьке, что едет на заработки в последний раз. Мечтал, как потом они все вместе заживут, когда осенью вернётся в родную деревню Носковы. Судьба распорядилась по-другому — утонул в глубокой сибирской реке отец Полинки, и на белый свет малышка появилась без него.
Немало горючих слёз пролила молодая вдова о своём ненаглядном супруге. Однако никто не слышал от неё жалобных слов. Вот только она всегда просилась на самую тяжёлую работу, туда, где трудились здоровые мужики. Потому что платили за мужицкий труд намного больше, чем за женский.
Полинка росла настоящей сор-виголовой. Да и работать наравне со взрослыми она стала с малолетства, впрочем как и её брат: чтобы побольше получить трудодней, на которые по окончании страды выдавали продукты. Правда, к тому времени в семье появился отчим Пётр Емельянович. Заприметил он работящую Марфу Власовну на ферме, когда та доила коров, а он крыл крышу с плотницкой бригадой. Очень уважал он эту строгую женщину, когда зажили вместе, её дети стали для него родными.
С началом войны Петра Емельяновича призвали в трудовую армию, вернулся он только в 1946 году. А до этого женщине с двумя детьми пришлось надеяться только на себя и свои силы.
Люди трудились не покладая рук, и по тем временам колхоз был богатым, так что до войны и во время войны не голодали, получая за трудодни зерно и даже льняное масло. Ещё выручали приусадебные участки, на которых в основном выращивали картошку. Конечно, чистый хлеб не ели. Это было неслыханной роскошью. Обязательно для объёма в муку добавляли не только головки клевера, но и сушёный лист крапивы и даже липы.
И всё-таки старались не тужить, хоть и шла война. Вечёрки были по средам, субботам, воскресеньям, летом в оградах, зимой в избах.
Как сейчас Аполлинария Александровна помнит, что сообщение о победе над фашистами застало работающих колхозников в поле. Неподалёку стояла вышка, да такая высокая, что с неё было видно не только всю окрестность, но и далёкие церкви села Истобенска. На самую высокую площадку не все лазили: голову кружило, побаивались высоты. А Полинка на радостях от такой долгожданной счастливой вести, словно птица, взлетела на эту вышку! И давай там кружиться!
Вечером того же дня — вечёрка. Парни нарядные, девушки в самом праздничном, что хранилось в сундуках: платьях солнышком, чтобы крутануться — и юбка волнами вокруг ног обвилась!
После окончания семилетки выбрали колхозники смекалистую Полинку счетоводом. Наёмного было невыгодно содержать, а тут своя, деревенская, вместе со всеми работает, да ещё и учёт ведёт проделанной работе.
Со своим ненаглядным Иваном познакомилась в лугах на сенокосе. По две недели жили колхозники за рекой в шалашах в это время. И никакая усталость не мешала после работы вечерами молодёжи кататься на лодке, петь песни и устраивать разудалые вечёрки. Иван был первым гармонистом из деревни Сергеевы, а Полинка — плясунья от Носковых. Кто кого перепоёт, перепляшет, переиграет — в таких шуточных соревнованиях и вспыхнула взаимная искра любви. И потом пять лет ни одна вечёрка уже не обходилась без этой заводной искристой пары. Порой случалось, что мать не отпускала Полину на вечёрку. Тогда и пляски не было и песен не было, потому что Иван в руки даже гармонь не брал. И шла ватага молодёжи под окна дома Марфы Власовны и упрашивала, чтобы та отпустила дочь на гулянку. И как же тогда заливисто играла гармошка и необычайно звонко над деревней летели девичьи голоса!
Прожили вместе Иван и Полина 57 лет. Троих детей вырастили. Вот уже два года, как в мир иной ушёл Иван Семёнович. С грустью рассказывает Аполлинария Александровна о супруге, жалеет о том, что стали строить после пожара новый дом. Возможно, оба и надсадились на этой стройке, а так бы ещё пожили вместе, порадовались друг другу.
Хорошо бы воротить,
Дроля, старо времечко.
Воротить не навсегда
Хотя бы на маленечко.